«Спасибо Родине за волшебный пендель». Программист из Гомеля о прессинге и переезде

| Особы

Семья гомельчанина Вадима Копиченко в Беларуси не живёт уже почти как полгода. После избиений, «суток», допросов и пристального внимания со стороны милиции, с сожалением пришлось собрать чемоданы и, возможно, навсегда оставить родной город. Назад пока нельзя. Да и захочется ли потом?

Про таких говорят и «интеллектуальный потенциал». Муж — программист, жена — преподаватель, четверо детей. Казалось бы, семья, отвечающая всем представлениям Лукашенко о социальном государстве. Есть одно «но» — режим семья не поддержала. Более того, активно выступала против и делала все, что могла в борьбе за перемены.


Сначала Вадим вместе с независимыми наблюдателями и другими избирателями пытался пройти на участки голосования в 66 школе. К 7 августа там зафиксировали самую завышенную явку по всей стране. Тогда его отстранили от наблюдения без протокола и без коллегиального решения. Видео с директором школы Анатолием Котило, снятое Вадимом, стало вирусным. Позже за него мужчине отдельно предъявил претензию судья суда Центрального района Соловский.

«Я перед выборами старался всех агитировать, активничал в чатах, ходил на субботники. Было ощущение, что достаточно людям рассказать правду, дать ощутить чувство локтя и всё переменится.

Видеть, как со всех сторон стекаются людские ручейки на митинг Тихановской, вместе гулять по городу — это очень заряжало. Но оказалось, что не хватило критической массы, особенно в Гомеле. Слишком много людей готовы закрывать глаза даже на последовавшее чудовищное насилие со стороны режима, обманываться пропагандистскими страшилками.

"Я вне политики. Просто хочу поддержать знакомых спортсменов-олимпийцев", — заявил мне очень хороший тренер, подписавший провластное письмо и надевший КЗ-кимоно на тренировку. Пришлось забрать детей с кружка.

Что говорить, если даже на мою маму телепропаганда действует сильнее, чем весь мой личный опыт.

Многим людям легче живётся с образом внешнего врага где-то на западе, который магическим образом виноват во всех местных проблемах. Надеюсь, человечество когда-то дорастёт до запрета токсичной пропаганды в СМИ на международном уровне наравне с химическим оружием».



Уже 10 августа, Вадим был на волоске от того, чтобы быть пойманным. В тот день к драмтеатру вышли сотни людей. Силовики оттеснили всех к перекрёстку на Советской. Вадим тоже был там, на своем автомобиле. Из салона доносилась «Перемен», а из окна в знак солидарности с протестующими, поднятая рука с белой повязкой. Гаишники останавливали несколько раз, но привлечь было не за что. После рассказа о наблюдении за выборами, отпускали.

Вадима задержали 11 числа, ранним вечером, когда на площади ещё не было людей. Остановил гаишник и под предлогом проверки VIN-номера машины сдал его омоновцам под РОВД.

Внутри были слышны крики и стоны избитых силовиками людей. Вадима положили лицом в пол с поднятыми за затылком руками. За движения били. Периодически приводили новых задержанных, заставляли ползать по полу, избивая дубинками. Некоторых уводили пытать в кабинет начальника ради признательных показаний в «подрывной деятельности». Одного отца, пришедшего за задержанным сыном, избили так, что прихватило сердце.

«Наверное, мне меньше побоев досталось за раннюю самодоставку», — шутит Вадим.

«На допросе меня опять положили лицом в пол. Следователь объяснил, что у них такая “концепция“ работы с клиентами. Сам он был довольно интеллигентный и даже сочувствующий, пояснил, что надо руки лучше постоянно держать за спиной. Мимо опять проходил омоновец, он наступил мне на голову и стал кричать: «Хочешь перемен или не хочешь?». Потом постучал ногой по спине. Следователь подождал, пока он перестанет и уйдёт. На вопрос про произошедшее унижение посоветовал посмотреть место про "чёрного дебмеля" в фильме "ДМБ"», — вспоминает Вадим.

«Я подозревал, что наша правоохранительная система работает не совсем по назначению, но всё произошедшее стало шокирующим откровением. Было о чём поразмыслить, лёжа на полу пять часов в одной позе».

За «участие в несанкционированном массовом мероприятии» и «неповиновение законному требованию сотрудника милиции» судья Соловский назначил Вадиму 20 суток в ИВС.

«Во время скоротечного суда в стенах ИВС этот судья не только не утруждался проверкой доказательств, но даже не стеснялся прямым текстом утверждать о продажности и недостаточной идеологической сознательности наблюдателей», — вспоминает Вадим.

В ИВС уже не били. На второй день даже дали мыло и туалетную бумагу. А через четверо суток выпустили по, так называемой, амнистии. Это, когда губернатор области Соловей вышел к людям и пообещал выпустить задержанных. Было 15 августа.

Свой приговор Вадим дважды пытался обжаловать в областном суде, но получил отказы, не смотря на видео-доказательство невиновности, приобщённое к делу судьей Сотниковым.


Когда люди вышли после смерти Романа Бондаренко, семья Вадима гуляла полным составом. Вслед силовики угрожали уголовкой за «организацию», а «Гомельская Праўда» напечатала фото семьи Копиченко и предложила поставить в СОП.

«К тому времени большие митинги уже распугали. Мы рассчитывали для успокоения совести пройти по центру с зонтами под дождём в гордом одиночестве без особого риска для детей. Но дождя не было, а людей неожиданно вышло довольно много, и все стали концентрироваться вокруг наших зонтов. Милиции это не понравилось. От их кордонов по пути не раз слышались толи угрозы, толи предупреждения о привлечении нас к уголовной ответственности "за организацию".

Под конец нам целый взвод омона с начальством из буса дорогу перегораживал. Скорее всего, те самые, что пытали 11 августа. Было совсем на грани задержания. Но им хватило ума не устраивать «винтилово» родителей на глазах у детей.

Зато вскоре «Гомельская Праўда» напечатала фото нашей семьи с предложением забирать детей у таких нерадивых родителей. А на следующую пятницу наряд милиции караулил меня под работой, пытались вызвонить, а когда не вышло отправились в школу, нашугали администрацию, и, сорвав уроки, забрали жену в РОВД «на профбеседу» на полдня, подсовывали ей сознательные бумажки, компосировали мозг друг другу по очереди, но к вечеру Олю отпустили без привлечения.

После периодически повторялись звонки-приглашения «на беседу» без угроз. "Обещаем, что в этот раз вас бить никто не будет", — заявил мне по телефону милиционер Сагаль. Аттракцион невиданной щедрости.

При этом он держал жену в соседней комнате, но мне об этом сообщить не посчитал нужным.

Потом ещё пару пятниц подряд звонили, пока я мобильный не выключил. Знал, чем у других такие визиты заканчиваются.

В общем, милиции веры нет совсем. Грустно, что они позволили превратить свою работу в сплошную ложь. Явной угрозы уголовкой вроде не было, но жить перед отъездом стало совсем не уютно».


Эмиграция

«Когда два дня подряд заметили милицейский уазик под домом, решили временно съездить в Литву. Сделать визы и срочно всё оформить помогли волонтёры из dapamoga.eu. Границу проходили долго — большой наплыв вынужденных спешно покидать страну. Поехали сразу в Клайпеду отбывать карантин. Это значительно дешевле Вильнюса, да и море близко.

Нам особо повезло, что оба переезда попали на самый локдаун. После сдачи бесплатных тестов, буквально за день после обращения в администрацию Клайпеды, нам предложили места в русскоязычных смежных школах Габия и Айтваро, выдали учебники и доступы к удалёнке. Дети с ней довольно легко освоились. Повезло, что у нас на всех хватило компьютеров, так как дети ещё дома занимались на кружке программирования.

В школах давали дополнительные уроки литовского. Преподаватели хорошо относились. Дети даже с большим интересом учились, чем в Гомеле.

Единственное, что все комнаты в хрущевке-четырёшке были утром заняты учениками по видеосвязи. Мне приходилось работать в зале-кухне вместе с младшим на шее», — с улыбкой вспоминает Вадим.



В этом году беларусам Клайпеды удалось собраться на организованный митинг на День Воли. Старались хоть так поддержать тех, кто остался.

«Сначала думали, что за полгода в РБ власть уже точно сменится, и мы сможем вернуться домой. Но надежды на это существенно померкли с тех пор, к сожалению».

Поэтому стал искать работу для легализации после истечения полугодовых виз. Она нашлась в Польше с существенной прибавкой, которая позволила покрыть аренду дома для семьи. 

«Мы подались на визы Poland Business Harbor и переехали в Лодзь минимум на год. В Польше более выгодные условия по налогам и нет ограничения на зарубежного работодателя для виз».

Сейчас семья занимается регистрацией и устройством детей в школу, но в Польше локдаун, а это в разы замедляет и без того не быстрые бюрократические процессы. Мешает и языковой барьер.

Зато попались участливые соседи, которые на хорошем английском поддерживают, помогают решать проблемы с обустройством. Пока барахлило отопление, готовы были привезти свои обогреватели, переживая, чтобы семья не замерзла.

Ещё в Лодзи большая беларуская диаспора. Есть друзья, которые тоже недавно семьёй из Гомеля сбежали. Скоро ещё знакомая семья подтянется.

«В фирме весь новый офис укомплектовали более полусотней беларуских ИТ-шников. Ещё столько же на подходе», — говорит Вадим.

«После жизни в литовской панельке в Лодзи решились снять дом, чтоб всем хватало комнат для учёбы и работы. В этом плане уровень жизни заметно повысился. Это на настроение и восприятие заметно влияет.

Спасибо Родине за волшебный пендель. 

Раньше Лодзь называли польским Детройтом за депрессивность. И сейчас полно таких районов, но в городе работают над этим.

Будем жить, учить язык, а там будет видно, как пойдёт интеграция и что будет твориться в Беларуси, за которую сильно переживаем».


Флагшток


«Не закрыты базовые человеческие потребности». Активист из Гомеля попал в лагерь для беженцев в Словакии и рассказал, что его не устраивает

| Особы | 0

Активист из Гомеля Дмитрий Лукомский после четырех лет жизни в Украине переехал в Словакию, где подал заявление на международную защиту.