Юрий Воронежцев — известный беларуский ученый, политик, общественный деятель. Народный депутат СССР от Гомеля. О его заслугах можно привести много информации: отвечал в Верховном Совете СССР за разработку Программы преодоления последствий Чернобыльской катастрофы и соответствующих законодательных актов, работал заведующим лабораторией в ИММС Национальной академии наук Беларуси, исполнительным директором беларуского отделения Фонда Сороса, который профинансировал множество важных социальных проектов, участвовал в организации протестов против строительства АЭС в Беларуси, неоднократно подвергался преследованиям со стороны властей.
Юрий Воронежцев прошел более 20 процедур химиотерапии и до последнего сохранял оптимизм и жизнелюбие. После длительной борьбы с болезнью скончался 20 октября 2020 года.
За полгода до того, как скончался Юрий Воронежцев, мы запланировали записать с ним серию интервью. Но в результате в 2020 году встретились с Юрием только один раз, так как вскоре началась пандемия короновируса. В день Чернобыльской катастрофы публикуем часть нашего с им разговора. Именно в чернобыльской проблеме Юрий Воронежцев был одним из главных экспертов в Беларуси и за ее пределами.
Юрий Воронежцев 6 марта 2020 года
— В 90-х демократический горсовет был в Гомеле, Новополоцке и частично в Пинске. Сложившуюся ситуацию в Гомеле много кто объясняет именно тем, что люди были обеспокоены чернобыльской проблемой.
— Что касается влияния чернобыльской проблемы, да, эта была мощная волна, и я лично использовал это в своих целях. Потому что подчеркивал, что я физик, и у меня к тому времени уже были два авторских свидетельства на дозиметр гамма-излучения и на способ измерения поглощенной дозы гамма-излучения. Я говорил, что я специалист в этой области, и кого, как не меня, выбрать?
Агитация на выборах народных депутатов СССР 1989 года. На фото митинг на площади Восстания. На кузове ЗиЛа выступает Юрий Воронежцев, Виктор Корнеенко слева от него (фото из архива Юрия Воронежцева)
Да, в какой-то степени я спекулятивно это использовал. Хотя опять же, потом, когда я попал в Верховный Совет СССР, я выполнил все свои обещания, и даже перевыполнил.
В Верховном Совете я отвечал за разработку программы ликвидации последствий и за разработку закона. И я был ответственным секретарем комиссии по определению причин аварии на Чернобыльской АЭС и оценки действий должностных лиц. И в принципе, у нас была очень мощная команда, очень мощные эксперты. Тогда я не предполагал, что мне удастся сделать, но я честно людям говорил, что я буду пытаться это сделать. И мы это тогда сделали. И тогда по этой программе пошли колоссальные средства, и успели сделать и дороги, и все, но потом Союз развалился, и это как-то поутихло.
Хотя по инерции еще в 90-е годы в нищей Беларуси делалось больше, чем в нынешней как бы богатой. Сейчас только в землю закапывают эти деньги, и все.
С одной стороны, конечно, на активность гомельчан это повлияло. Но я бы не сказал, что это было определяющим фактором. Потому что во всем Союзе была активность очень сильная.
Май 1989 года. Первый день после избрания народными депутатами СССР Юрия Воронежцева и Виктора Корнеенко (фото из архива Юрия Воронежцева)
В Гомеле был избран тогда действительно демократичный горсовет. И, кстати, депутаты от Гомеля в Верховный Совет БССР, в 90-м году были выборы, тоже были вполне приличные, нормальные люди.
— По всей Беларуси сколько таких независимых кандидатов прошло в Верховный Совет?
— Съезд и Верховный Совет СССР — не одно и то же. Съезд — это 2250 человек. Из своего состава они выбирали Верховный Совет СССР. Съезд собирался один или два раза в год, а Верховный Совет работал постоянно. Он состоял из двух палат — Совет Союза и Совет национальностей, по 250 человек, или 240. Они постоянно работали. Я, кстати, в первый состав Верховного Совета не попал, но попал на постоянную работу в комитет по экологии. То есть я был просто народным депутатом СССР, не членом Верховного Совета, но работал постоянно в Москве. Каждый год происходила ротация, часть выбывала. И во второй состав Верховного Совета я уже попал. Народным депутатом я стал в 89-м, а членом Верховного Совета — с 90-го года.
Была создана межрегиональная депутатская группа. Сахаров ее создавал, Ельцин, из Прибалтики люди. Я оцениваю так — сколько человек пошли в эту группу, столько людей в ВС было с демократичными взглядами — где-то от 12 до 15. Могу назвать — мы с Виктором Корнеенко, Добровольский, Шушкевич, Алесь Адамович, хотя он не был избран от Беларуси, он был избран от Союза писателей или еще какой-то творческой организации, кого-то не вспомню — обидятся люди. Не больше 15 человек.
Съезд народных депутатов СССР (фото из архива Юрия Воронежцева)
Всего было избрано от Беларуси, включая от компартии, человек 60.
Почему в Гомеле был избран демократический горсовет? Виктор и я — системные люди. И мы когда приехали в Москву, то нам очень понравилось такое формирование, как клуб избирателей московский. Эта структура, общественное объединение, которое занималось выборами. Мы приехали сюда, и в Гомеле создали такой же клуб избирателей. Мало того, мы его зарегистрировали официально. Счет был, и деньги туда перечисляли, организации и профсоюзы всякие. Этот клуб избирателей был единственный тогда в республике. Когда были городские выборы, мы, имея опыт своих выборов, имея вот эту структуру, которая каждую неделю собиралась. Нам легко было по этой инерции провести своих кандидатов в горсовет. К тому же, у нас был тогда авторитет с Виктором. Если было известно, что кандидатов поддерживают Воронежцев и Корнеенко — это был громадный плюс.
Чернобыльский митинг 26 апреля 1990 года на площади Ленина (фото: Гомельская Праўда)
— Вы могли находиться в Москве и продолжать деятельность в Гомеле?
— Мне нужно было выезжать в свой избирательный округ, здесь проводить приемы, встречи. Это обязательно, это входило в мои обязанности.
Чернобыльская проблема имела социальную значимость, и если сейчас она занимает 20-ю позицию по соцопросам, то тогда она стояла на первой. Естественно, мы это использовали.
Мы могли партноменклатурщикам ткнуть, почему вы утаиваете. Я помню, была встреча у нас с первым секретарем обкома Камаем в институте. Я задал ему вопрос, когда будет опубликована карта загрязненности Гомельской области. Он сказал «Никогда». Через два дня она была опубликована в Гомельской правде.
У меня где-то есть еще эта черно-белая, корявая такая, карта, но она была опубликована. Но это сверху была команда дана. Партноменклатура была растеряна тогда, они не понимали, что нужно делать. Потом они уже сгруппировались, и в большинстве своем и власть сохранили, просто пересели в другие кресла.
Чернобыльский митинг 26 апреля 1990 года на площади Ленина (фото: vytoki.net)
— Что получилось по чернобыльской проблеме осуществить?
— Был принят закон о защите, союзный, потом республиканский. Была принята программа ликвидации, где было четко прописано, где, какие, куда средства должны идти. Были льготы, очень серьезные льготы были для ликвидаторов прописаны в этом законе, начиная от пенсий, кончая путевками, лечением. И мало кто помнит, что даже гомельчане получали надбавки к своей зарплате. Бесплатные путевки для детей с мамами, бесплатное питание, газификация населенных пунктов, строительство дорог. Было открыто несколько институтов исследовательских, которые мониторили постоянно ситуацию в загрязненной зоне. Самое главное, что было произведено зонирование этой территории, отселена часть населения из совершенно грязных районов.
В соответствии с этим законом определенные преференции получали эти регионы, это была программа их развития. Причем развития не с сельскохозяйственным уклоном, как сейчас, а там должны были быть построены филиалы гомельских предприятий, и не только гомельских.
В соответствии с этой программой, колоссальное количество жилплощади было выделено и в Минске, и в Гомеле, поселки были переселены целые. А в том же Брагине, предположим, открывались филиалы Гомсельмаша, РТО, крупных заводов, небольшие производства. Кстати, в Японии корпорация Сони — это тысяча мелких заводов, где производят комплектующие. В соответствии с программой вот это было задумано.
Начали строить центр — РНПЦ в Белице в соответствии с этой программой.
Говорят, Союз распался, и все это ляснулось. Да, финансирования из союзного бюджета не стало, и финансовые потоки меньше.
Но в 90-х годах никто не снимал этих льгот, никто не собирался закапывать миллионы, миллиарды в эту землю, начиная сельскохозяйственное производство в грязных землях. В 90-е годы все равно этот уровень старались поддержать, а потом уже, извините, закон изменили. Выкинули из него половину статей, ликвидаторов ликвидировали как класс, у них такое же удостоверение пострадавшего, как у гомельчан. А разве сравнить то, что люди жизнью рисковали, получили колоссальные дозы? У них от льгот осталось, что они в свои 50-60 лет могут без конкурса в институт поступить, и для беременных отпуск больше, бесплатное питание для детей в школах.
— Люди из отселенных деревень нередко жалуются, что их населенные пункты не должны были отселять. Расскажите, как на самом деле принимались решения об переселении жителей населенных пунктов на загрязненных территориях? Во всех ли случаях действительно было необходимо выселять людей?
— Я бы выселил еще больше. Решение о выселении принималось в соответствии с концепцией безопасного проживания. Если люди там получают дозу, они не должны там жить. Это определяется достаточно легко. Может, где-то были ошибки, но я не слышал о них, документально подтвержденных.
Деревня Новые Громыки Ветковского района в первый день после отселения
Концепция безопасного проживания разработана Академией. Она основана на принципе ALARA. Нельзя предпринимать каких-либо действий, которые могли бы привести к увеличению дозы, полученной человеком. Если кто-то недоволен, что его выселили, пусть обратится в архив, посмотрит, какую дозу он мог бы получить. Остался бы там жить? Нет, он жил бы давно на кладбище.
Я понимаю, откуда это идет все. Наш главный начальник сказал, что это было преступление. Но к разработке концепции были привлечены лучшие ученые отовсюду — из Японии, из Штатов. Я бы еще больше выселил людей. Нечего им там жить, потому что доказательство моих слов — зайдите на сайт Минздрава, там есть сборники статистики по заболеваемости онкологическими заболеваниями — Гомельская область как была на первом месте, так и осталась.
И по вновь заболевшим, и по количеству людей, которые сейчас болеют. Причем там есть интересный график — городские жители/сельские жители. У сельских жителей кривая идет сверху. При том, что сельские жители обследуются реже городских. Значит, кривая еще выше. Я всегда об этом говорю, я прошел 20 курсов химиотерапии, и львиная доля, по крайней мере, процентов 70–80 людей, которые вместе со мной лежат, это люди из этих вот регионов. Их надо было тоже выселить. Это ответ на этот вопрос. Вы жалуетесь? Но вы живы. И слава богу. Живете где-то в Шабанах или других местах, живы — и это самое главное. То, чего мы добились и что было потом приостановлено.
30–40 микрорентген, можно зайти на сайт, там есть датчики, которые передают онлайн. Если здесь 12, но тот же Гомель через две недели, три был уже отмыт.
В чем опасность? Люди там живут, они ж там на подножном корме — едят то, что растят на своих огородах, и то, что им привозят из окрестных деревень. А это внутреннее облучение. И они ходят, как сумасшедшие, в эти леса, носят эти грибы, ягоды, и их тоже едят. И мясо не проверяют, и молоко не проверяют, потому что им сказали, что «усё добра».
— Почему так долго шел процесс отселения? Многие деревни выселили только в 90-х. Там на протяжении многих лет снимали слои земли, но радиационный фон оставался на прежнем уровне, не уменьшался.
— Сам процесс был растянут, естественно, связан был с финансами. Мало того, по-моему, из Стреличево переселили часть людей в Добрушский район, там тоже место не чистое. Да, в этом плане были ошибки. Но что касается отселения тотального, то здесь я уверен, что это было правильное решение. Через 100 лет, или 150, туда можно будет возвращаться — места-то хорошие, красивые.
— Вы думаете, через 150 можно будет вернуться?
— В саму 30-километровую зону — это вряд ли, а вот в другие отселенные территории, наверное, можно будет. В 30-километровой зоне с америцием сложности начались, еще неизвестно, куда это вылезет все. Потому что сейчас денег на исследования мало, и непонятно, что происходит. Плутоний трансформируется в америций, а он более токсичный.
Беседовала с Юрием Воронежцевым 6 марта 2020 года Мария Булавинская,
Флагшток