Светлана Солодкая добивается возбуждения уголовного дела против работников ОМОНа по факту избиения на площадке около цирка 11 августа 2020 года ее, сына и других людей, которые шли в мирном шествии.
Видео: Гомельская Вясна
«Мы сидели на улице Победы, а потом идет шествие — «Жыве Беларусь!». И ничего крамольного в этом не было. Мы присоединились, прошли по Победе, повернули на Комсомольскую, начали пересекать улицу Советскую, и когда пересекли, я услышала крик: «В сцепку!». Что это такое, я не знала. Все делаешь автоматически. И когда мы повернулись, нас начали бить работники ОМОНа. Они, очевидно, подъехали на автозаке, автозак подъезжает очень тихо, и напали сзади. Здесь написано в постановлении, что нас встретили. Нас не встретили, на нас напали сзади, и начали бить.
Я не совсем осознавала, какие раны получил сын, (плачет) увидела это я только дома. Меня чудом не убили, потому что… благодаря тому омоновцу, может, он сейчас смотрит этот репортаж, который поднял дубинку над моей головой, и увидел, что я женщина, и он эту дубинку опустил. Рядом со мной схватили мальчика, которого держали две девочки. Я подскочила к омоновцу, и начала кричать «Что вы делаете? Он вам ничего дурного не сделал. Отпустите его!». По-моему, я услышала мат в свой адрес, и отключилась. Очнулась я уже когда сын подвел меня к лавочке, мы сидели, говорить не могли. Мимо нас продефилировали, по-моему, четверо омоновцев, радостные, возбужденные. Сын говорит: «Мам, это те, кто нас убивал».
На следующий день мы к хирургу, сняли побои, тут же позвонили в Центральный РОВД, там нас на допрос. Друзья сына удивлялись, почему нас допрашивали два с половиной часа, а не держали трое суток. Но очевидно, потому что я женщина. И все! И дело заглохло. Спустя, наверное, трое суток я написала повторное заявление в Следственный комитет. В Следственном комитете вел дело следователь Героим. На допросы ходила только я, сын отказался».
Фото: Гомельская Вясна
В мае судья Железнодорожного района Шершнев рассмотрел заявление Светланы и вынес постановление — отменить решение следователя Героима о не возбуждении уголовного дела против омоновцев.
«Людей сколько в Беларуси убивали, насиловали, издевались, сколько в тюрьмах сидят — хоть одно возбуждено уголовное дело? Скажите, пожалуйста! Поэтому, когда на первом этапе судья Шершнев удовлетворил мое требование, я была в шоке. Я не была в эйфории, потому что я прекрасно знала, что могут люди подумать, когда ты выиграл, довел дело до суда, во-первых, а во-вторых, ты выиграл. Как можно выиграть, если людей убивали и нет ни одного уголовного дела?»
Однако вскоре решение судьи Шершнёва было отменено, а дело направили на повторное рассмотрение. К походу в суд женщина подготовилась основательно — с собой у нее питьевая вода, книги. Женщина предположила, что сама может попасть в ИВС из-за своей позиции.
«Солженицын, сказали, есть в тюрьме, с собой можно было не брать. Я приготовилась сесть на голодовку. Сразу! Поэтому взяла с собой столько воды».
На повторном рассмотрении 29 июля судья Поремский отказал Светлане Солодкой в возбуждении уголовного дела, сославшись на то, что суд не может отменить решение следователя, отказавшего в возбуждении уголовного дела против омоновцев.
«Я приготовилась ехать в СИЗО. Потому что в нашей стране надо быть готовым ко всему. Я что — лучше других? Поэтому сейчас, и в первый раз я шла вот с этой сумкой, и сейчас я шла с этой сумкой, я прекрасно знала, что я проиграю. Но бороться нужно. Нужно идти до конца. Лучше умереть свободным человеком, чем жить в рабстве. И я это буду делать. Я буду дальше обжаловать».
Флагшток