Нынешнему поколению беларусской молодежи сложно представить, что масштабные молодежные акции может проводить не только БРСМ. Чем занимались гомельские молодежные движения 1990-х Гражданский форум, Гарт и Лимон рассказали ютуб-каналу 1142X их создатели и руководители Александр Корниенко и Сергей Одинец.
Гражданский форум
Гражданский форум был молодежной частью Объединенной гражданской партии. В то время в Гомеле эта организация имела широкое представительство.
Сергей: «На первом месте для нас были демократия и свобода, а беларускость на втором месте. Это одна из причин, почему тогда был популярен Гражданский форум, а не БНФ. В Гражданском форуме было много активистов, которые были пробелорусскими, говорили по-беларуски, хотели, чтобы беларусский язык и культура стали основными. Но тем не менее они работали с Гражданским форумом».
Гомельские активисты Гражданского форума печатали листовки и распространяли их.
Сергей: «Мы печатали юмористические листовки про Лукашенко, про какие-то события, которые происходили в то время. Листовки мы сами печатали, иногда на ксероксах делали, иногда на плоттерах. Печатали самиздат. У нас было несколько инициатив молодежных, где 2–5 человек вместе делали какую-то небольшую газету. Мы помогали их печатать и распространять».
Сергей Одинец
Активисты старались придумывать лозунги, которые будут интересны молодежи. Листовки раздавались как правило рядом с гомельскими университетами.
Алесь: «Например, есть известная история, когда товарищ Лукашенко крикнул: «Только взялся за яйца, масло пропало». И в 1999 году, когда яйца исчезли, я писал: «Смотрите, скоро Пасха, а значит, пора красить яйца. А яиц в магазинах нет. Говорят, что оппозиция мешает Лукашенко. А мы оппозиция, которая помогает Лукашенко, вот яйца — раскрашивайте». Нарисовали контуры яиц, и студенты целый день раскрашивали эти яйца на все лады».
Александр Корниенко распространяет листовки
Уровень политического преследования в то время еще позволял проводить акции безопасно для участников.
Сергей: «Покупали баллончики, краски, раздавали тем, кто что-то хотел нарисовать на политическую тему. У нас были наклейки «Стоп Лука». Мы их не печатали, но мы их распространяли, наклеивали. За это забирали в изолятор. Но никакой ответственности за это еще не было, даже штрафа. Могли посадить в изолятор на сутки или штраф какой-то дать до 2001 года. В 2001 году стало все более серьезно, потому что это был год президентских выборов».
Однако согласовать проведение политической акции с властями уже в 90-е было нереально.
Сергей: «Все, что власти разрешали, это район Старый аэродром, где никого нет, ходит три человека в час. Но нам не было смысла это делать, поэтому мы ни с кем не согласовывали акции. Получить какое-то помещение под что-то было нереально. Или проводили где-то в частной квартире или просто не согласовывали. Когда листовки раздавали, мы тоже никому не говорили. Ректора, деканы уже тогда знали, что за это прилетит и пытались нам мешать, вызывали милицию иногда».
Наклейки на политическую тему конца 1990-х
Пик активности Гражданского форума в Гомеле пришелся на 2001 год. На этот год политики возлагали большие надежды.
Сергей: «В 2001 году численность людей, которые участвовали в политических мероприятиях возросла, наверное, в 10–20 раз. От политиков, руководства БНФ, ОГП был такой посыл, что в 2001 году произойдут президентские выборы, мы сделаем большое сопротивление, всеобщую забастовку и скинем Лукашенко. Когда это все не оправдалось, когда люди просто проигнорировали выборы, то, соответственно, настрой и среди активистов упал».
Александр: «В 1997-98 годах мы провели много политических мероприятий под брендом гомельского отделения Гражданского форума. Молодые люди воспринимали очень хорошо, но на контактные телефоны почти не откликались. Поэтому решил на время прекратить откровенную политическую деятельность и бросил все силы на просветительские акции, пока это разрешалось делать в школах, лицеях, вузах».
Гарт
Александр: «Мы основали Гарт где-то в ноябре 1997 года, и тогда я придумал название. В 1997 или 1996 году вышла книга «Гарт. Из воспоминаний Союза белорусских патриотов». Я тогда искал название для организации, которую хотел зарегистрировать, и думал, что сам Бог подсказывает нам, какое название взять. Конечно, в 1940-е годы эти люди рисковали гораздо больше, но я тогда решил, что мы тоже их идейные потомки».
Сергей: «Какое-то время Гражданский форум и Гарт работали параллельно. И актив был тот же самый. Но от Гражданского форума мы делали политические мероприятия, а от Гарта делали мероприятия по культуре и более узконаправленные».
Деятельность Гарта была сосредоточена на культуре, распространении беларусского языка, а также поддержке других молодежных НГО. Причем эта инициатива была исключительно гомельской и не зависящей от политических партий.
Сергей: «Гарт занимался различными направлениями. Мы привозили разных интересных белорусских деятелей, вроде Дмитрия Бартосика, Владимира Орлова, Виктора Шалкевича, Геннадий Оганович, то есть барды, писатели, историки. Помогали другим инициативам, обучали их, показывали им, что такое общественная организация, рассказывали, как они работают, помогали встать на ноги и как-то начать свою общественную деятельность».
Один из концертов, организованных Гартом
Александр: «О политике речи не было, чтобы не подставлять некоторых учителей. Но Гарт, это была наша попытка успеть сделать то, чем когда-то филоматы, филареты занимались. И построили организацию, основанную как масонская ложа или КГБ. Ты не мог прийти в Гарт и сказать «Я хочу». Полноправных членов Гарта было менее 20 человек. Но многие называли себя членами Гарта. Я прочитал книгу о том, как действовали в царские времена наши беларусские возрожденцы в 19 веке. Была узкая организация, для кого-то со стороны были какие-то инициативы, потому что нужно было проверять тех, кому ты рассказываешь ту или иную информацию».
Мероприятия в школах тогда еще можно было проводить без согласования с городской администрацией.
Сергей: «У нас просто были контакты с учителями, которые сами договаривались в школе, что мы проведем концерт или выступление какого-то писателя. Иногда это были контакты в администрации, завуч или директор».
В 2001 году Гарт проводил акции, согласованные с властями.
Сергей: «Мы просто хотели, чтобы молодые люди участвовали в выборах и под это сделали агитационную кампанию «Выбираешь ты», она была общереспубликанской. Около гостиницы «Турист» был бетонный забор, здесь собиралась местная молодежь с разных тусовок и рисовали что-то под эту кампанию. Тогда это еще была официальная акция. Мы это красиво разрисовали, а после власти сказали, что это они все организовали».
В рамках той кампании в одном из мероприятий принимал участие ставший в последствии известным гомельский рэпер Серёга.
Сергей: «В 2001 году Гарт провел фестиваль хип-хопа. Серега в нем участвовал. Там были и другие люди, которые позже присоединились к БРСМ и администрации Гомеля. Один человек точно».
Сергей пояснил, что речь идет о рэп-группе «Городская тоска» и ее вокалисте Александре Гостеве, который впоследствии сделал карьеру в госорганизациях.
Александр: «Серёга тогда еще не был автором «Бумера». Его знали лишь в узких гомельских околомузыкальных кругах. Сказать, что он сделал это потому, что не любил Лукашенко? - Нет. Я слышал, что он сделал это совсем с другой мотивацией».
Пик активности Гарта пришелся на 2001 год, в тот год в стране проводились вторые президентские выборы.
Сергей: «Мы нашли очень много молодых людей, которые до этого нигде не были заангажированы. Они и граффити занимались и какие-то листовки помогали распространять. КГБ стало нами интересоваться. У нас была квартира на Старом Аэродроме, наш офис. Это была просто квартира на первом этаже пятиэтажки. И вот туда пришел КГБ и сделал обыск. После меня и еще пару человек отвезли в КГБ. Там был допрос, после нас отпустили, но забрали всю технику, компьютеры».
Непосредственной причиной обыска КГБ послужили графити на стенах гомельского драмтеатра.
Сергей: «Какие-то ребята, при чем мы не давали им команды, взяли у нас баллончики с краской и на драмтеатре что-то нарисовали политическое. Лозунг там был такой некрасивый, насколько я помню. КГБ это очень не понравилось. Я думаю, что это стало триггером сделать у нас обыск, забрать у нас технику. Потом был суд и нам дали какие-то штрафы. Мне как председателю Гарта дали штраф. Большие деньги по тем временам. Около 1000 долларов или что-то такое. Но технику отдали. КГБ отдало это все в милицию, а милиция сказала: «Не видим здесь ничего криминального, вот вам ваша техника». Тогда были еще либеральные милиционеры».
После этого был судебный процесс, по итогам которого Гарт лишили регистрации.
Александр: «Потом появилась уголовная статья за деятельность от имени незарегистрированной организации. В 2006 году была проверка прокуратуры, которая намекнула нам, что пересадят весь актив. Я не хотел их подставлять и сказал: «Гарт закрываем».
Лимон
Еще одной гомельской инициативой была компания под названием Лимон. Для ее реализации Александр Корниенко собрал вместе идеи польской «Оранжевой альтернативы» и других похожих кампаний.
Александр: «Я в какой-то момент понял, что в таком окружении, когда 70-80 % в Гомеле Лукашенко в какое-то время сильно любили, в такой среде действовать можно только, доводя это все до абсурда. Мы основали молодежное движение в поддержку Григорьевича. Сплел в одну теорию с желтым цветом. Лимон, «сладко не будет», лозунг «Мы не БРСМ». Расписывали листовки в стиле писем счастья. Я писал тексты на желтой бумаге».
Александр Корниенко с портретом Лукашенко в Минске
Креативный формат обеспечивал безопасность участникам и позволял принимать участие в официальных мепроприятиях.
Александр: «В те времена уже сажали за пикеты, сажали за незарегистрированные, неразрешенные пикеты, любые массовые акции. А в Гомеле получить разрешение практически невозможно было на какую-то массовую акцию. Поэтому я придумывал постоянно активности, которые позволяли выходить на сотни или тысячи людей и при этом участники могли себя чувствовать достаточно безопасно. Когда мы выходили с портретами Лукашенко и говорили «Хотите Волшебный портрет?» То понятно, что милиционеры не будут хватать под фотокамерами людей, которые раздают портреты Лукашенко».
Александр утверждает, что если бы в то время у беларусской оппозиции было столько финансов, как у украинской, то первая оранжевая революция могла произойти в Беларуси:
«Я первый придумал эту фишку с цветом поиграться. идея была такова, что если найдем столько ресурсов, чтобы делать миллионы листовок, наклеек, каких-то маек сотни-тысячи с лейблом «Лимон». Чтобы этот желтый цвет начал восприниматься, как цвет революции, как цвет стеба над диктатурой. Такая была задумка. И это было безопасно».